Новости

Снимается фильм на родине автора "Тихого Дона" в Ростовской области, недалеко от станицы Вешенская. Буквально в чистом поле кинематографисты возвели казачий хутор начала ХХ века. И его не минуют все страшные испытания эпохи: Первая мировая, Гражданская войны. Но и на этом кровавом фоне не отступят семейные страсти: крепко любит казак Григорий Мелехов замужнюю соседку Аксинью.

"Тихий Дон" - произведение не просто эпическое, оно для кинематографа "трудноподъемное". Тем более после образцовой экранизации Сергея Герасимова с Элиной Быстрицкой и Петром Глебовым в главных ролях и не самой удачной - Сергея Бондарчука с Григорием - Рупертом Эвереттом и Аксиньей - Дельфин Форест. (А впервые фильм - немой! - по роману снимали еще в 1930 году.) И вот канал "Россия" взялся за новую экранизацию. Ее режиссер Сергей Урсуляк - автор весьма успешного сериала "Ликвидация" и менее заметного "Исаева".

"Роман "Тихий Дон" не устарел и сегодня, - утверждает Сергей Урсуляк. - Ведь эта история не про правоту или неправоту советской власти, а про то, как легок переход от счастья к несчастью Мы встречаем героев в 1912 году, когда они все друзья, любят друг друга, и впереди у них длинная жизнь. А спустя десять лет они подходят к краху, потому что в их жизнь вмешалась злая сила. По-моему, актуальность "Тихого Дона" - в нашей готовности найти врагов внутри своего дома, семьи, хутора, города, страны. События последних месяцев это подтверждают. Фильм Бондарчука я не смотрел. Картина Герасимова замечательная. Но ей уже под 60 лет, и я считаю возможным "обновить" эту историю".

"Актер Евгений Ткачук больше других соответствует тому Григорию, которого я вижу. В Евгении есть нервность, юмор, страсть, сильное мужское обаяние. Он мне напоминает молодого Володю Машкова.

В поисках Аксиньи мы посмотрели много актрис. Но остановили выбор на Полине Чернышовой, только что окончившей Щукинское училище. В ней богатая природа. А выбирая между абсолютным соответствием внешнему облику Аксиньи и соответствием ее внутреннему миру, я отдаю предпочтение второму. Артисток с губами у нас много, а живущих в кадре - единицы.

Для нас не было принципиальным снимать в Вешенской. Но принципиально - работать на Дону. Здесь все подлинное. Мы не врем ни себе, ни зрителю - вот река, вот яр и степь.

У нас есть консультанты по всем темам, начиная от военной формы и заканчивая изготовлением вареников. Мы не выходим на площадку, не посоветовавшись со специалистами, как правильно смотреть, здороваться креститься.

Создатели фильма прошерстили материалы всех музеев казачества, которые только существуют. Среди них есть и частные. А один создан Владимиром Мелеховым, однофамильцем главного героя. У казаков эта фамилия распространена.

Ко всем деталям быта кинематографисты относятся крайне серьезно. Актеры-мужчины учились управлять пикой и шашкой, ездить верхом. С февраля по май они четыре раза в неделю ходили в Москве на конные репетиции. А в мае, когда киногруппа приехала на Дон, продолжали конные заезды здесь. Актрисы тоже учились – вязать деревянными спицами, обращаться с ухватом, доить коров".

"Костюм казачек в конце Х|Х века приблизился к городскому, - рассказывает художник по костюмам Елена Станкеева. - Он состоял из юбки и блузки. Последняя была двух видов - кираса (затянутая в поясе, с баской) и коротайка (прямой формы). Их носили весь год, и актрисы порой жалуются, что им жарко. Казачки читали журналы мод, в больших станицах жила своя швея, и даже не одна. К швеям обращались, чтобы сшить праздничную одежду, а повседневную шили сами. У казаков ценилась ткань. Повседневную одежду шили в основном из хлопка и льна, в будний день шерстяную или шелковую вещь не носили - берегли. Цвета любили яркие, но одним из распространенных праздничных цветов был черный. Для съемок шили много вещей. Что-то взяли на киностудиях и в частных коллекциях. Местные жители снимаются в массовых сценах в чем-то своем".

"Мужчины практически не снимали фуражки, - говорит Елена Станкеева. - Хотя где-нибудь на покосе можно было увидеть казака в соломенной шляпе. Ребенка приучали к фуражке с четырех-пяти лет, тогда же ему шили и первые шаровары с лампасами. Не слетает ли фуражка с головы? В принципе нет. Но здесь дикие ветра. Нам немножко не повезло: в начале действия нашего фильма у казаков еще не было подбородных ремешков, они появились только к Первой мировой войне. Так что фуражки у нас летали. Из-за этого сцену с Григорием, когда он прощается после посиделок с Натальей, а потом вскакивает на коня и мчится во весь опор, снимали очень долго".

"Для съемок понадобились лошади донской породы: золотые, с белой звездочкой на лбу. Таких коней у каскадеров мало, и несколько лошадок, которых уже отправляли на колбасу, докупали здесь. Приезжал тренер, обучал животных. В повозках спрятали место для каскадера. Режиссер хотел, чтобы актеры сами управляли бричками, а для того чтобы соблюсти технику безопасности, артистов страхует каскадер".

Для съемок построили 14 и задекорировали б домов. Правда, казаки строили дома из глины и кизяка - высушенного навоза. Сейчас же использовались более прочные материалы. А вот плетни плели, как и в старину, из вербы. Кстати, делать это можно до того момента, как в ветках не остановится сокодвижение. Покрывались хаты камышом. Обычно камыш заготавливают, когда лед на реках встает, но в этом году Дон не замерзал, и рабочие рубили камыш в воде. Дома Мелеховых и Астаховых построили на крутом берегу Дона. Казаки на холмах не строились, но очень уж красивый вид открывался с берега.

Замужние казачки носили шлычки, которые закрывали пучок волос. Для актрис шлычки сделали красивые, расшитые. Мужчин гримировали чуть ли не дольше, чем женщин. Им наклеивали бороды, усы, завивали чубы. Евгений Ткачук (Григорий), от природы светловолосый, для фильма покрасился в темный цвет. Еще ему делают пластический грим, имитирующий "вислый коршунячий нос", как сказано у Шолохова. Такой же нос делают его отцу (Сергею Маковецкому).

"Жили казаки в основном небогато, - рассказывает художник Алим Матвейчук (отец актера Глеба Матвейчука). - Вещи в доме, как правило, практичные. Но иногда попадался, например, и венский стул. Казаки ведь много ездили, в войну доходили до Парижа и привозили оттуда трофеи. Печки в домах только с виду похожи на прежние. В наших есть резервуары с вмонтированными в них металлическими коробами. Интересно, что у казаков от печки одна из труб шла под пол, и так помещение обогревалось. Чтобы казачке было удобнее закатывать в печь 12-килограммовые чугуны, использовали специальные катки".

"Иногда платок просто завязывался под подбородком, - говорит Елена Станкеева. – Но чаще казачки убирали концы этого головного убора тем или иным способом. А на полевых работах, где солнце, пыль и грязь, женщины закрывали платком все лицо, оставляя только щель для глаз".